21 августа 2010 | 06:47
«Кому бесславье, а кому бессмертие…»
В фильме не звучат колокола, которые в духе современных традиций призваны предупреждать зрителя о том, что хочет сказать автор. И даже не видно икон у героев. Но эта история о том, что есть-таки истинные ценности.
Фильм снят в то время, когда на их скалистый Остров уже вовсю рушились волны, несущие «личное благополучие» в своей несвежей глубине, смывая и унося с собой вчерашних героев. Иначе и не было никогда. Идёт война, самый разгар войны. И даже глубокий тыл — только её продолжение, её ресурс, её сердце, завод по её выпуску. В душном полумраке за старыми станками — каждый, кто может стоять. Каждый из нас? Работа идёт в три смены. Всё происходит посредине мира — в пустынных степях, бескрайних и скудных. Эвакуация. Сюда приходят похоронки с фронта. Но здесь тоже фронт. На котором люди тоже погибают и воскресают, или пропадают без вести в «котлах», в сомкнутых окружениях врага. «Кому бесславье, а кому бессмертие…» Этой войне даже не две тысячи лет, бездна отверзлась вдали почти в самом начале мира. Что в печах — золото? олово? Одарённость и бесполезность — это не два врага, это два фронта. Война на два фронта — трагически трудное дело, ратный подвиг. Не отступить в одарённости и превозмочь бесполезность — чудо Победы. А перед ним — самый трудный последний бой. Последнее искушение. В том, чтобы на пути от искушения вспомнить о себе, пожалеть себя.
На сегодняшний день 21-летняя Маша — увы, последняя главная роль в кино Маргариты Сергеечевой. Наверное, нет в кинематографе похожей серии фильмов, таких разных по времени выхода и создателям, жанру и аудитории, по возрасту главной героини, прошедшей путь от ребёнка до совершеннолетия и материнства. Серия, однако, вышла настолько цельной, что кажется, будто автор у неё один. Словно он что-то хочет сказать нам — о любви, дружбе, судьбе. Может быть, о Себе? О том, что Он един, и нельзя разделять эти понятия в попытке властвовать над ними? О том, что не получится, восприняв, оставить их себе? И о том, что в единстве их — счастье и мир, путь, истина и жизнь?
Маше дано претерпеть до конца. Её душа яснее, чище, а потому светлее и сильнее души того, кто «её бережёт» — Антипова (Сергей Никоненко). Этот ясный и чистый свет — словно луч, по которому героини М. Сергеечевой идут из фильма в фильм, — луч от звезды, вечной и неизменной, взошедшей когда-то над шестилетней Ритой и сопровождающей её, указывая путь.
К Антипову любовь, словно Витькина голубка, сошла с небес дружбой и судьбой. Конечно, не надо было приручать её для того, чтобы иметь. Любовь в клетке обернулась в страсть, в страх. Принесла не радость, а страдание, как и всё, что можно потерять. Антипов, сминаемый, уносимый страстью своей, схватился за Машу, как за соломинку, соскользнул от дружбы с Машей, отделяя Машу себе, увлекая её в спираль адскую, в конце которой — тупик неправедности, несправедливости и одиночества вдвоём. Сильный сделал себя слабым. И судьба отлетела от него, сберегая Машу и самого Антипова.
Витька (Антон Андросов) по-своему остался верен любви к Маше, своему эгоистическому влечению к ней, своим мечтам — пусть так, а какая любовь начинается по-другому? Кто из любящих может жить без того, кого полюбил? — дружба придёт на помощь, если принять судьбу, сделает сильным и основательным, как скала на Острове. Сделает воином Света, Защитником, героем. Но Витя не смог принять судьбу. Тёмная туча ревности заслонила солнце любви, заволокла небо. Навязчивые и кровавые мечты-голуби, облепившие его, словно выклевали ему глаза, стали его проклятьем. Ненависть — чёрная тень страха, разрушила его изнутри. Даже мама его (Клара Лучко) не устояла перед ней. Витя слился со мраком, из которого уже не выделиться ему вовек. И уже другая звезда, ниспавшая с небес, водила бы его душу по кругу. Если бы судьба не захлопнулась перед ним с тихим дуновением ветра.
Фильм потрясает до глубины души. Некоторые сцены, возможно, уже не превзойти никому по силе проникновения. Сцена, в которой Маша бежит за поездом, увозящим её ребёнка, на мой взгляд, останется, пожалуй, лучшей из драматических, по крайней мере, в нашем кино. И в целом фильм будто пронзает, как световой меч. Он словно не от мира нашего, он «говорит про другое». Он НЕ ТАКОЙ, к каким мы привыкли. Чёртова туча ДРУГИХ произведений фабрик грёз давно и надёжно заслонила его, формируя наше иное восприятие неба и земли, самих себя под небом, закрывшим глаза от непереносимости наших тоскливых утренних пейзажей без отрады. Их чёрные вороны кружат над нашими полями чудес, в которых канули наши таланты. Мальчики кровавые скачут в наших мониторах. Джульетта-Любовь из «Странных взрослых» всё-таки уехала, чтобы мы не погубили себя, чтобы дать нам шанс надежды на своё возвращение. М. Сергеечева уже двадцать лет не снимается в кино. Меркурий в зените. «Мы не стоим звезды. Но Посмотреть фильм
